— Я их…

— Я тоже, своими руками, приятель. Каждую доску, каждый гвоздь.

Алекс с шумом вдохнул, все же стряхнув с себя тяжеленные руки друга. Высоко в небе снова заполыхали молнии, озаряя остатки пожарища.

— Где твое чудо, Марта?

Ответом ему были лишь раскаты грома.

Елена, брела по высокой мокрой траве, не разбирая дороги. Вечер столь желанный, казалось, не наступит никогда. Она, переодевшись, едва помнила, как вышла на улицу, сверкавшую огнями. Остальное, скрылось в водовороте мыслей. Ноги сами привели ее сюда, на любимый берег. Слезы стояли в глазах, мешая обзору. Она прошла еще немного, спускаясь к ночному озеру. Сегодня звезды не отражались в его чистой глади. Дождь, начавшийся так внезапно, не давал, воде успокоиться. Девушка подняла лицо к небу. В этот раз она плакала не сдерживаясь. Дождь лил, как из ведра, словно стараясь поскорее осушить небо, смывая слезы и горькие мысли с разгоряченного лица. Темные тучи уже размыкали ночное небо, потихоньку открывая его звездную карту.

— Где же твое чудо, Марта?

Всхлипывая и потихоньку успокаиваясь, Елена обошла берег, ощущая под ногами мокрый песок. Она направилась к своему любимому месту, у обвалившегося сто лет назад сооружения. От него остались лишь несколько обломанных кирпичных стен, да старая каменная арка, словно врата в другой мир, обвитая плющом, манила к себе.

Девушка, отчего-то затаив дыхание, приближалась к ней. Ночь была прекрасна и удивительно волшебна. Словно все в этот час было возможно.

— Просто сделать шаг!

Она остановилась перед развалинами. Внезапно налетевший ветер растрепал ее мокрые короткие волосы, и она, потянувшись рукой к голове, пытаясь пригладить их, почувствовала, что в ладони, что-то есть.

— Что? — она раскрыла ладонь, на которой к ее удивлению лежала пара лепестков, — яблоня? Откуда здесь?

На ее влажную щеку опустился еще лепесток, а затем еще и еще… девушка восхищенно подняв голову, наблюдала, как ветер, кружа в вышине, опускал к ней этот невероятный дождь из цветов.

— Положись на меня!

Ее глаза широко распахнулись, изумленно глядя в вышину. Неужели это оно, то самое волшебство?

Она не могла увидеть произносившего эти слова, но сердцем ощущая весь их сокровенный смысл, произнесла дрожащими губами словно заклинание:

— Я тебя люблю, так всегда было, есть и будет!

Далекий голос, донесся до нее с очередным порывом ветра. Голос, который она уже никогда не сможет забыть. Голос вторящий ей:

— Так всегда было, есть и будет!

— До тех пор, пока дышу!

— До тех пор, пока дышу!

Набравшись храбрости, или потеряв последний здравый смысл, ноги переступили через порог арки.

— Только так…

Алекс благодарил дождь не перестававший лить из темных небес, гасящий остатки пожара.

— Природа на нашей стороне.

— Будь на нашей стороне, поразила бы молнией того, кто в ответе за это!

— Не поспоришь, но ты понял ход моих мыслей.

— Понял, несомненно, Роннан.

— Людям надо передохнуть, сегодня мы уже ничего не сделаем. Нужно загнать лошадей во внутренний двор, там есть хорошие навесы. Два из них уже готовы. Их будет достаточно. Я распоряжусь, если ты не против?

— Действуй! — Алекс поднялся с обгоревшей балки, устало, направив свои еле переступавшие ноги в направлении башни. Роннан, проследив за ним, поспешил его окликнуть:

— Ты же не собираешься?..

Молодой человек, не оглядываясь, махнул ему рукой.

— Я еще не совсем выжил из ума, дружище! Я спущусь вниз. Просто здесь путь короче.

Роннан, покачал головой.

— Он тут длиннее, малыш, намного длиннее! — но он не стал спорить с удалявшимся шаткой походкой другом. Молча сделав знак одному из своих людей, он отослал его вслед за хозяином.

— Проследи, чтоб добрался без проблем.

— Понял.

— Гляди не попадись! Проводи и немедленно возвращайся. Работы до черта!

— Но вы, же сказали, что на сегодня все! — человек, стирая пот со лба обгоревшим рукавом, остановился расстроившись.

— Это было сказано не для тебя, болван! Ступай!

Он оглянулся в сторону удалявшегося хозяина. Тот, спотыкаясь, спускался с холма.

— Понял! — рабочий понимающе кивнул, последовав за ним.

— Понесла же его нелегкая к озеру. Хоть бы не свалился в него ненароком. Когда он ел в последний раз? Не проследишь, так ведь сам и не вспомнит!

Алекс, заставлял себя переставлять ноги, стараясь сосредоточить мысли на произошедшем событии.

— Черт возьми!

Он понимал, что природа тут не причем. Все было очень удобно подстроено, он видел достаточно. Это был поджог. Кто-то, кто бы он ни был, хотел все списать на разгулявшуюся погоду!

— И этот кто-то ответит за все!

Он скользил ногами, обутыми в высокие сапоги по мокрой траве склона, спустившись как раз у берега. Молодой человек прошелся вдоль него, к поваленному, когда-то непогодой старому дереву. Он любил иногда прийти сюда, что бы побыть наедине со своими мыслями. Подойдя к старым развалинам, которые лет сто назад были маленькой часовней, он приостановился. Все прошедшие события накатились на него словно волной. Он стиснул до боли кулаки.

Дождь холодными крупными каплями стекал по его разгоряченному лицу. Он в отчаянии прислонился лбом к шершавому каменному краю старой каменной арки, ведущей к маленькому озерцу в низине. Оно сталью блестело, где-то там, в низу, в другом мире, спокойное и безмятежное. Словно ливень решил пролиться ровно над его головой.

— Проклятье!

Тонкая батистовая рубашка, перепачканная пеплом, и прочей грязью, холодом облепила его. Он откинул упавшие на глаза пряди мокрых волос, и поднял взгляд к небу. Глупость происходящего заставило его нервно рассмеяться.

Дождь пошел еще сильнее, Алекс, смирившись с ним, вспомнил недавние слова Марты. Кажется, ему удалось разгневать Богов в самый великий, по мнению бабули, день в году.

Но летний дождь, так некстати начавшийся каким-то волшебным образом, смывал всю горечь и пыл прошедшего дня, даря успокоение. Алекс почувствовал, что словно что-то немыслимо восхитительное зарождается, в недавно болевшей груди. Поднялся ветер, летевший со стороны гор, и ему в этот миг не показались безумными ни мысли, ни слова, ни действия, его губы дрогнули:

— Перенеси моё приветствие через океан…

Ветер, словно послушный пес, сделал несколько витков вокруг него, почти сбивая с ног, и устремился ввысь, неся с собой брызги дождя так и не упавшего на него, лепестки, сорванные с цветущих яблонь, да его слова.

— Положись на меня!

— Я люблю тебя… — тихий девичий голос донесся до него, словно из другого мира и сердце словно ожило, бешено колотясь в груди, отзываясь на каждое слово:

— Так всегда было, есть и будет…

— Так всегда было, есть и будет…

— До тех пор, пока дышу…

— До тех пор, пока дышу… — голос все затихая, вторил ему, и он словно в дурмане, надеясь расслышать его, сделал шаг к старой арке, затем еще и еще, пока, наконец, не переступил ее порог.

— Только так…

Ветер, уносясь, прочь, разметал тучи по небу, словно изорвав их в клочья, и через миг, на небе сиял, словно древняя монета, огромный лунный диск.

Часы в гостинной высвечивали три часа ночи, когда Елена, на цыпочках пробежала к себе в комнату. Ей сейчас было не на поздних разговоров. Меньше всего хотелось столкнуться с беспокойными обитателями этого дома. Но видно не судьба… Она уже было хотела захлопнуть двери в комнату, как ей помешали. Сильная мужская рука не дала ей этого сделать.

— Ты слегка припозднилась, малышка!

Доннан смотрел на нее с высоты своего не малого роста. Она глянула на него, подняв голову. Вынести упрека в его глазах она была не в силах. Он волновался о ней? Но почему?..

— Ты не спишь…

— Я не спрошу, где ты была. Это долг твоего отца. Но прошу более так не делать!